Я встал в шесть утра, стараясь не обращать внимания на коленку (это почти удавалось), и начал готовить завтрак. Витя уже собирался на свою фотосъёмку. Что ж, у него «своё кино», у нас – своё. Вскоре картошка уже была готова и чай заварен, я разбудил Серёгу и Надю и мы, позавтракав, засобирались в поход.

Когда я ходил «по делу» в близлежащие кусты, неожиданно метрах в пятидесяти в небольшом распадке взревел медведь и, почуяв меня, ринулся в сторону с недовольным фырчанием, с треском проламывая заросли ивняка. Такое соседство мне не очень понравилось, и я сказал об этом Серёге и Наде. Глеб спал крепким сном, и мы решили его не будить, о чём вскоре пожалели...

Малая Кишта имеет как бы два основных истока. Один – из Голубого озера, а второй – из глубокой перпендикулярной долины с водопадом, с севера от которой находятся живописный перевал Озёрный и господствующая вершина с отметкой 2627 метров.

Вид на водопад и долину Малой Кишты со стороны тропы на Казыр.

Когда мы подошли к месту слияния этих двух истоков, начался хороший летний дождь. Не очень хотелось мокнуть с самого начала пути, поэтому мы спрятались под разлапистым кедром с видом на долину и водопад. Сняв несколько кадров, мы спустились к реке, перебрели её и вдруг увидели идущих по тропе лошадей. Как потом выяснилось, их спугнул мой утренний мишка, и теперь они быстрым шагом направлялись в сторону Казыра. Это нас сильно встревожило. Лошади в Тофаларии не особенно-то ручные, поскольку живут, в основном, сами по себе, пасутся в дикой тайге и не всегда слушаются даже своих хозяев. И все наши попытки как-то их остановить оказались безуспешными. Конечно, будь у нас навык в общении с ними, всё было бы проще. Но ни я, ни Серёга, ни Надя не умели толком с ними обращаться. И тут Серёга совершил поистине героический прыжок с места прямо на середину реки, который рассмешил нас с Надей до коликов в животе. Это было непередаваемым зрелищем: Сергей со всего маха очутился по пояс в воде, выкрикнув целую тираду нецензурных угроз, но задача была выполнена – лошади испугались и метнулись с тропы в сторону водопада, вскоре скрывшись в кустах. Этого-то Сергей и добивался. Долина, заканчивающаяся водопадом, была «тупиковой», в отличие от бесконечно длинной долины основного русла реки, впадающей затем в Большую Кишту и уходящую в итоге к Казыру. Там-то лошадей мы могли бы потерять окончательно! Поэтому, наскоро посовещавшись, мы приняли решение послать Серёгу обратно на базу, чтобы он рассказал Глебу о случившемся, и тот бы уже сам пришёл отлавливать беглецов. Мы же с Надей, подождав окончания дождя и заодно проверив, не вернутся ли наши лошадки обратно на тропу, вскоре двинулись вдоль левого борта долины по направлению к водопаду.

Путь оказался непростым. Мы то забирались наверх к снежникам, то спускались к многочисленным рукавам реки, но везде на нашем пути встречались заросли ивняка или поросшие густой альпийской растительностью курумы, на которых ноги постоянно проваливались между камней.

Надя на съёмках у Киштинского водопада.

Изредка останавливаясь для перекура и съёмок, мы всё же медленно, но продвигались к заветной цели. Всего по прямой до водопада оставалось не более трёх километров, но Боже мой, какими они были!

Часа через два после ухода Серёги мы увидели Глеба. Он разглядел лошадей на противоположном склоне – они паслись на лужайке на высоте метров двести от уровня Малой Кишты. Через пол-часа лошади были пойманы, и по долине разнеслась «победная песня» Глеба, едущего верхом на чёрном коне, а мы с Надей двинулись дальше.

Когда до водопада оставалось всего метров 700-800, вновь хлынул дождь, да ещё с грозой и сильным порывистым ветром. Надя была в лёгкой ветровке, я – в «энцефалитке». До ближайшего дерева, под которым можно было укрыться, было не менее километра, поэтому мы просто остановились среди курумника, я снял рюкзак с камерой, укрыв его чехлом, а Надя села на камень. Тем временем дождь перешёл в настоящий ливень! Мы стучали зубами от холода, и вид у нас был, прямо скажем, невесёлый. Я даже захотел было повернуть обратно, поскольку продрогли мы до мозга костей, но было страшно обидно, ведь наша цель – Киштинский водопад, была совсем рядом!

И тут в награду за наши мучения среди свинцовых туч совершенно непонятно откуда появились клочки голубого неба. Мы оживились, перекусили предусмотрительно взятой халвой и, когда дождь немного утих, пошли вперёд.

В итоге мы всё же доползли до водопада. Вид вблизи у него, конечно, грандиозный! Огромная масса воды срывается широким языком с уступа и летит добрых тридцать метров вниз на камни, а затем вспененным потоком устремляется по крутому склону в долину. Под самым водопадом курумник был особенно скользким, состоящим из огромных острых камней, перемещаться по которым было трудно и неприятно. А когда мы, теряя равновесие, хватались за камни руками, то на ладонях тут же появлялись струйки крови – настолько камни были шероховатыми и острыми. От воды и от неприветливых камней веяло подземельным холодом. Мы продолжали стучать зубами, и движения от этого были у нас резкими и неуклюжими, как у марионеток. Наверное, забавно было бы понаблюдать за нами со стороны. Но нам тогда было совсем не до смеха. Да и съёмка вблизи водопада оказалась практически невозможной из-за мельчайшей водяной пыли, которая тут же оседала на защитном фильтре объектива. В который раз я посетовал на свою бедность, не позволившую приобрести для «разгона капелек» специальное устройство « Rain Reflector», о котором мы так долго говорили при подготовке к экспедиции.

Но, так или иначе, водопад мы победили и около 20 часов двинулись в обратный путь.

По предложению Нади мы спустились в долину реки, перебрели её и начали двигаться вдоль многочисленных её русел. Этот путь оказался ужасным! Мы попали в заросли совершенно непроходимых кустов и часто, не найдя лазейки, брели по пояс в речной воде. Вскоре опять полил дождь, но нам было уже всё равно. Мне не хотелось смотреть на Надю: она шла на полном автомате и стоически молчала, стиснув зубы. Я, честно говоря, тоже был на последнем издыхании. Конца зарослям не предвиделось. Я молча упрекал себя за то, что послушался своего «верного оруженосца» и согласился идти «низом». А ведь не «в первый раз замужем», надо было это предвидеть!

Периодически падая и проклиная всё на свете, мы часа через два всё-таки выбрались на склон, по которому шла наша тропа, ведущая к базе. Поправляя рюкзак с камерой, я заметил, что остался без своих наручных часов, в которых были так необходимые в экспедиции барометр, высотомер и график изменения давления. Что делать, Саяны приняли очередное жертвоприношение!

Подходя к тропе, мы услышали свист и вскоре встретили вышедшего нам навстречу Серёгу. Оказывается, он поджидал нас тут уже часа три. Я был благодарен ему, поскольку к этому моменту уже еле тащил свой тяжеленный рюкзак. Серёга взял у меня штатив, и мы зашагали вдвое быстрее.

Еле живые и абсолютно мокрые в полной темноте мы пришли на базу, где, наконец, переоделись и выпили горячего чая, о котором мечтали с Надей весь этот непростой день.

База нашей экспедиции на перевале Федосеева.