В 9 утра Глеб и Илья ушли на поиски лошадей, а мы начали потихоньку собираться.

Стояла невыносимая жара. Надя и я периодически окунались в бодрящую водичку Голубого озера. В три часа дня, когда лагерь уже давно был собран, меня стали одолевать сомнения в том, что ребята найдут сегодня лошадей. Саша Петрушенко пошёл в сторону правого борта долины Киштинского водопада. Мы немного пообщались с ним, обменялись телефонами и договорились, что если они с Ильёй догонят нас у избы в устье Идена, где мы будем стоять как минимум день, то Саша поучаствует в наших съёмках в «сцене у костра», которую я намеревался снять с максимальным количеством персонажей.

Когда я уже был готов отдать распоряжение на обратное развёртывание базы, у памятника Федосееву вдруг появились наши каюры с «беглецами». Оказалось, лошади успели уйти за Иденский брод, то есть километров на десять-двенадцать. Я подумал тогда, что ещё пол-дня промедления, и за ними пришлось бы идти в Верхнюю Гутару!

Мы быстро собрались, и ребята принялись вьючить лошадей. Серёга отправился вперёд, не дожидаясь каравана. Я согласился с этим, поскольку путь был известен, а Лепёхин шёл медленнее всех.

Наш караван уходит с базы на перевале Федосеева.

Мы с Надей перенесли съёмочную технику к памятнику Федосеева, и когда караван, наконец, тронулся, запечатлели этот торжественный момент. Было уже 17-30. По пути сняли несколько проходов каравана и ещё раз – брод через Иден (воды в реке стало значительно меньше, и мы даже не замочили штанов). В остальное время «пёрли, как танки». Обратный путь всегда намного легче. Но темп, взятый нами с самого начала, оказался на пределе наших возможностей.

Около одиннадцати часов вечера мы в полном составе собрались у избы в устье Идена. Я из-за обильного пота натёр себе ноги, а Надя ушибла свой многострадальный мениск, что поставило под угрозу вообще дальнейшую экспедицию. Дело в том, что Надя имела многочисленные травмы этой самой коленки в связи со своими занятиями борьбой и буквально за пару месяцев до нашей поездки лежала с этим мениском в больнице. Я очень расстроился, поскольку Надя была основным моим помощником в съёмках, и без неё дальнейшие наши перемещения становились практически нереальными. Как я потом понял, произошла травма в самом начале пути, но Надя, сжав зубы, продолжала идти и никому ничего не сказала, а пройти предстояло ещё около двадцати километров!

В довершение ко всему Витя во время приготовления ужина порезался ножом, а я рубанул топором по пальцу (на счастье, не сильно). Иными словами, к вечеру наша группа представляла собой сборище инвалидов.

Ночью небо вызвездило, а утром набежали тучки и заморосил дождик.