"ЗЕРКАЛО, КОТОРОЕ РАЗБИЛ РЕЖИССЁР"
"Коломенская правда" № 223 (17249)
за 10 декабря 1998 года
Автор - Г.Горчакова. Владимир Макин - один из ведущих актёров народного театра,
известный бард, лауреат всяческих конкурсов. Был у него и
кинематографический опыт, но до недавнего времени небольшой:
маленькие эпизодические роли, массовка ... И вот - главная
роль в фильме "Озеро", снятом режиссёром А. Свешниковым
на студии им. Дворжецкого Государственного клуба-лаборатории
кинолюбителей. 13 декабря в видеоцентре "Зимний"
состоится презентация этого фильма. "Кино не для всех,
и хорошо, если бы пришёл свой зритель," - сказал В. Макин.
Этому зрителю и адресовано наше интервью.
- Володя, как вы с режиссёром нашли друг друга?
- Мы познакомились с Александром, когда служили с ним "в
однем и тем полке", только он ушёл на дембель пораньше.
Аккурат через год мы с ним созвонились... Это было 12 лет
назад. Дома он показал мне свои наработки, свои фильмы, пару
ещё не снятых сценариев.
- Он тогда был начинающим?
- Он и сейчас себя считает начинающим. Человек скромный, напоказ
не лезет... Меня заинтересовал язык, на котором он снимает,
пытается общаться. И вот он как-то звонит и говорит: "Есть
актриса (а вообще-то она не актриса, а художник по костюмам
), с которой ты будешь играть, она жаждет тебя увидеть".
Тогда я пригласил их на спектакль народного театра. Они у
нас были на "Лесе".
- А речь шла тогда именно об "Озере"?
- Да. Сценарий уже был, выстроенная режиссёрская часть, но
диалогов не было, связок - что из чего вытекает... И когда
приехали на Селигер, накануне первого съёмочного дня мы с
Александром не поспали ночь, он наговорил мне, что будет в
кадре (снимать начали с заключительной сцены), и я написал
диалог людям, которые находятся уже на огромном расстоянии
друг от друга. Я должен был сделать во всех диалогах максимальное
ощущение одиночества, когда каждый говорит исключительно о
cвоём. И как оказалось, получилась очень точная сцена: Он
уже понял, для чего он живёт, для чего нужна ему Она, а Она
поняла, что она свою миссию уже выполнила. Она - непонятное
существо: полуженщина, полунимфа, полумечта, полумуза, полу...
что-то такое - полуженское, полуприродное. Она и есть, собственно,
Озеро. В принципе, сам образ - Озеро, он специально нечётко
вырисован для того, чтобы зритель задумался, что такое Озеро,
что это за женщина появляется, зачем она появляется, какие
у них отношения между собой. И главными персонажами фильма
были не Он и Она, а скорее всего Природа.
- Володечка, а вообще - о чём фильм?
- О том, что каждый поймёт.
- А ты как понял?
- Свешников определил очень точно, что мы живём не так и не
там и порой даже не знаем, что есть такие места, где можно
просто собраться с мыслями, отойти от нашей мишуры и где наверняка
появится кто-то, кому ты нужен и кто на самом деле нужен тебе...
А вообще Отар Иоселиани правильно про него сказал, что это
самый оригинальный и откровенный фильм об одиночестве.
- Хочешь, скажу, что я поняла? Мне показалось, что это фильм
об эгоизме творчества. Это не хорошо и не плохо, а просто
так есть и по-другому быть не может.
- Эх, тебя бы Свешников сейчас слышал! ...Насчёт эгоистичности
творчества - когда всё получаешь, и Муза тебе уже не нужна,
да? Я особенно это прочувствовал на съёмках сцены, когда мы
сидим вместе и у нас идёт очень странный диалог. Люди пока
ещё говорят вроде об одном и том же, друг другу отвечают на
вопросы, но на самом деле находятся очень далеко друг от друга...
Мой персонаж не получил самого главного, ради чего здесь находился,
он же ищет здесь музыку, слышать которую разучился там, в
суете, в мишуре цивилизации... А Она хочет быть для него женщиной,
она ведь всё время помогает ему - и с рыбой, и с картофелиной...
- Ты знаешь, это не воспринимается на бытовом уровне.
- А может, и не надо...
- Я всё время вспоминала Хари из "Соляриса"...
- Спасибо за Тарковского!
- Вот тебе тогда вопрос: о ком, о каких предшественниках-режиссёрах
больше всего говорилось на съёмочной площадке?
- Точно помню, что мы ни разу не называли имя Андрей Тарковский,
тем более не говорили ни о каких аллюзиях из фильмов, которые
он снял. Мне понятен этот язык: во- первых, необычный взгляд
камеры на всё, что она снимает, во-вторых, необычное движение
камеры, неспешность взгляда... даже, может, порой нудный кадр,
такой медленный, медленный... У Саши практически всё снято
очень неспешной камерой.
- Мне показалось, что весь фильм возник из двух метафор Тарковского:
первая - это из "Зеркала", из "Белого дня",
когда ветер подул...
- Ну! Обожаю эту сцену!
- ... а вторая - из "Сталкера", когда камера скользит
очень долго по текущей воде: вот там и кафель, и деньги какие-то,
и шприцы - приметы нашей цивилизации... И даже, пожалуй, есть
третья метафора - из "Соляриса": помнишь, ручей
и длинные травы, осока такая струится в воде. Вот они, три
метафоры, из которых ваш фильм возник.
- Не смысловые, а стилистические.
- Вот! Мне нравится слово "стиль". Потому что, например,
в стиле джаз написано множество совершенно непохожих друг
на друга мелодий, но это всё джаз... Самое главное, если говорить
о стилистике киноязыка, - это неторопливость. Тарковский не
торопился , ну и Свешников не торопится.
- Хорошо, тогда ещё хитрый вопрос: а фамилия Сокуров не звучала
на съёмках?
- Я ждал этого вопроса. Думаю, что Свешников сделал бы мину
покривее, чем я сейчас. Я лично Сокурова очень мало смотрел.
Мне вообще неважно, откуда появился импульс, с чьей подачи,
мне важно, во что этот импульс потом вылился. Если копаться,
то можно выкопать очень многих мэтров в метрах плёнки: например,
Бергмана как родоначальника... Мне было бы приятнее, чтобы
сказали: это ближе к Тарковскому. По крайней мере, диалоги,
которые я там писал, я старался сделать так, чтобы человек
не понимал того, что я говорю, а понимал то, что я не сказал.
А то, что я не сказал, как раз будет то, что человек думает
во время просмотра этого кадра, этого фильма. Это главное
- чтобы каждый ушёл со своим.
- Мне показалось, не обижайся, что это кино совершенно не
актёрское, оно какое хочешь
- операторское, режиссёрское... Каково тебе на съёмках было?
- Если лаконично, то - кайф. ...Пришлось как-то три часа кряду
ждать, пока выйдет солнышко, которое ждут режиссёр с оператором,
после этого я понял, что, если люди ждут не просто солнышка,
а определённого солнышка, определённой воды, значит, эти люди
подвигнуты больше, чем актёры, значит, кино-то режиссёрское.
Мы, актёры, - это не столько зеркало режиссёра... Это зеркало
режиссёра, которое он разбил, вот так.
- Эка! Объяснись.
-То есть режиссёр может своё зеркало разбить, потом выкинуть
его в мусор, а может потом его склеить - при монтаже. Хотя
будь сейчас на моём месте Александр, он сказал бы: "Ни
в коем случае! Это кино и актёрское..." Он слова "режиссёрское"
не говорил бы: "Это кино наше". Вот так, пожалуй.
|