ИГРАЕТ МУЗЫКА ДУШИ
"Зримая песня Владимира МАКИНА"
"Коломенская правда" 21 июня 1994 года
Автор - З.Пожетных

.. .Ранний зимний вечер. Дворец культуры тепловозостроителей. У входа приглашение на "Двенадцатую ночь" Шекспира. В партере после второго звонка неожиданно тихо, а со сцены звучит выразительный, приятного тембра голос актёра в сопровождении гитарных аккордов. Это Владимир Макин. Сегодня он выйдет на сцену в роли Малъволио. Меня же он интересовал тогда как один из самобытных молодых бардов... Давнишнюю любовь питаю к бардовской песне. Пытаясь разобраться в причинах её устойчивой популярности - вопреки былым гонениям и замалчиванию со стороны власть придержащих в тогдашнем Союзе - начинаешь понимать, в чём тут дело. Несомненно, в органическом единстве Поэзии, Музыки и Исполнителя. Именно в этом творчество авторов-исполнителей своих песен очень близко устной народной поэзии: пели свои стихи поэты-музыканты разных народов с древнейших времён. Их называли певцами, в средневековой Европе - бардами, менестрелями и так далее, а на Руси - гуслярами и скоморохами. Ведь кто, как не автор, лучше донесёт - да к тому же при непосредственном общении со слушателями - мысль и чувство, заложенные в его поэтическом слове? Так "слова простые и бесхитростный мотив", а ещё созвучие личностной интонации ритмам своей эпохи делали творчество певцов чрезвычайно демократическим - в самом высоком понимании этого слова. "Поющие поэты" стали появляться в нашей стране в конце 50-х - начале 60-х годов. Уже в пору "хрущёвской оттепели" живая "самодеятельная песня" многими воспринималась как нечто близкое либо как откровение. Герой моего "очерка-повествования" родился в те самые 60-е. И вырос на песнях Б.Окуджавы, Ю.Визбора, В.Высоцкого и других лидеров жанра старшего поколения, с их честностью перед собой и обществом, романтической приподнятостью, иронией и юмором. Мировоззрение В.Макина и других авторов-исполнителей новой волны 80-х (имею в виду не только бардов, но, конечно, и рок-певцов уровня, к примеру, Б.Гребенщикова), как и всего поколения, формировалась в атмосфере двойной морали: про себя одно, вслух другое. От равнодушия, цинизма или нигилизма мыслящая молодёжь спасалась сама - как могла. К авторской поэтической песне Владимир пришёл не сразу... Как многие поэты ("профи" и не относящие себя к таковым), он неожиданно реагирует на оброненные кем-либо фразы, например: "Белая лошадь шла-шла и упала..." или "Эту песню я не знаю". В результате такого своеобразного импульса и появились баллада «Белая лошадь» и «Ещё не начатый романс». Он развивает военную тему в авторской песне ("Балагур", "Вальс на перроне", "Домой!"), имея на это право, ведь «память вымокла от крови, что пролил дед мой в речку Сож» Органическое родство с фольклором проявляется у молодого автора в изящной ("Рукавиченьки") и нарочито грубоватой ("Враг дотопал до Можая") стилизации под русскую песню. Когда же Владимиру хочется "порезвиться", он начинает играть словами:".. .валежник сложив в изголовьи, под ёлочкой съёжился ёж" ("Та ёжная песенка") - так появляются песни "шуточно-зоологического" цикла. Автор поигрывает словами не только в озорных песенках, но здесь эта грань его стихотворства, по-моему, заметнее. Словом, "его стихи, что с музыкой слились", совершенно не похожи друг на друга: от высокой лирики "Con anima" до песенки "рапсодии" с шокирующим названием "Закусочная", от сдержанной патетики "Домой!" до песни-фейерверка про львёнка Бэлло. У В.Макина-исполнителя удивительная доверительность интонации. Это легко помогает поющему автору устанавливать обратную связь с залом, будь то на сольном концерте "Песня, баллада, романс" в ноябре минувшего года в ДК тепловозостроителей, или на юбилее его родного педагогического, или на открытии рождественской выставки в "Доме Озерова".

Уже на первом из трёх концертов нельзя было не заметить, что его артистичность (без эффекта на публику) и музыкальность (при том, что лёгкое дыхание его мелодий не мешает расслышать сердце его поэзии), непринуждённое владение голосом и инструментом - всё работает на рождение на наших глазах "зримой песни". Так я открыла для себя этого неординарного человека и его песенный мир, ставший мне близким. А знакомство состоялось позже.

3. П.: - Владимир, как вы пишете песни?
В.М.: - Легко. Если писать их иначе, то есть передумывая, перечёркивая и переписывая, то можешь сразу искать мусорное ведро.
- Как они рождаются?
- Как дети: в разное время и при разных обстоятельствах. Но чаще всего неожиданно, среди ночи.
- Все ли ваши стихи стали песнями?
- Да, если они сразу легли на музыку.
- Ваше артистическое кредо?
- "Всегда" (шутка) : выдержанность образа над вымученностью его.
- В театре есть школа переживания и школа представления. Какая вам как поэту-актёру ближе в концертах?
- Смотря какая песня. Если серьёзная, то, скорее всего, первая. Если "несерьёзная" - то обе.
- Композитор Дашкевич, который тоже пробовал себя в жанре авторской песни, дал ей неожиданное определение: парадоксальная...
- Почти полностью готов с ним согласиться. Но парадоксы уместны не в каждой песне.
Иногда ими можно сбить ровное лирическое дыхание. Однако иногда они помогают мне, когда необходимо заставить зал навострить уши и душу, обратить внимание на то, на что обычно внимания не обращаешь. Как, скажем, в "Песенке о словах": мы все разные, как Библии. Разве не так?
- И парадоксальные, да? Согласна, пожалуй. Но, честно признаюсь, что понимаю не все ваши песни.
- А это нормально. Я их сам не всегда понимаю. Иногда напишешь - и всё вроде бы просто, как "мама мыла раму» А утром проснёшься и думаешь: "А какую она, собственно, "раму мыла" и на каком этаже?!" Дурдом, короче. Вот, я написал песню. "Окна" называется. Начинается она так: Все крыши улетели на юга. Пустились пятистеночки в бега... Ну как, "крыша поехала"?
- Я боюсь тебя обидеть.
- А ты не бойся: у меня самого она иногда едет... А иногда - летает.
- Ты называешь себя поэтом-песенником...
- Верно.
-...всё же какие песни ты поёшь в узком кругу, какие - в зале? Одни и те же?
- В основном, да. И там, и там я стараюсь быть откровенным, только в узком кругу пою и о сокровенном. У певца, актёра, одним словом, человека сцены душа может быть обнажённой, но не "голой". К тому же зал не прощает панибратства.

"Человек сцены"... Это утверждение поэта с гитарой и одного из ведущих актёров КНТТ (другая его интересная роль в сезоне - Счастливцев в "Лесе") не только "звучит гордо", но и ко многому обязывает. Так, он считает, что если вышел на сцену с песней, должен быть актёром. И надо ли говорить, что служение Театру помогает Владимиру выстраивать не только концерт в целом, но и отдельную песню? Авторскую песню нередко сравнивают с "театром одного актёра". Кто знает нашего земляка, думаю, согласится, что сравнение попадает в цель.
Наряду с поэзией и гитарой театр для него больше, нежели увлечение. Я бы сказала: призвание. Среди значений этого слова есть такие: наклонность, предназначение. А если наклонностей много, да и способности к разному? Сам он говорит о своей творческой распылённости. Но, с моей точки зрения, точнее было бы сказать: творческий поиск. Из его любви к театру родилась, к примеру, "сурьёзная" "Пьеса для двоих" ("Финал простой -она ушла к другому") о двух вечных персонажах мелодрамы не то на сцене, не то в жизни. Сей вид искусства - неиссякаемый источник его песенного вдохновения. Как, впрочем, и реальная жизнь:
«И жизнь - наш драматург,
А режиссёр - судьба.»
В спектре излучения песен В.Макина преобладает линия добра, доброты, доброжелательности. Именно об этом песня периода юношеского максимализма "А доброму - награда...":
«Я всё же верю вашим добрым лицам,
В то, что второго нет у вас лица»

И "Стены и мосты" десятилетие спустя:
«Не лучше ль гнев разменивать на милость,
Не помнить зла, чтоб в сердце не копилось.»

Стихи В.Макина на бумаге не без огрехов, но, слушая пение, о них не спотыкаешься. В соответствии с жанром слова у него обычно выше мелодии: она на втором плане "картины". Его собственное определение на редкость образно: сочетание, нет, венчание стиха с музыкой "при их обоюдном согласии".
При оценке конкретной бардовской песни нельзя упускать из виду, что для неё характерен "эффект целого". Это значит, что произведение может стать явлением искусства только в момент исполнения, тогда как каждый компонент в отдельности не обязательно достигает уровня совершенства.
Целый ряд его стихотворений, ставших песнями, однако, вполне удовлетворяет критериям профессионального мастерства. По понятным, надеюсь, причинам я выбрала лишь две песни (обе, кстати, автором отнесены к своим "программным вещам") в качестве примера выдержанности образа.
Целиком текст песни "Домой!" (надпись на воинском эшелоне) ранее был напечатан в "КП". На концертах исполняется часто и воспринимается как песня-разговор, песня-воспом инание:

Когда кончилась война,
Я, ребята, не заметил.
Та же серая стена,
Те же койки в лазарете.
Справа - Жорка Гогия,
Слева - голая пружина,
А на третьей койке - я,
А точнее - половина...

Жестокая и горькая правда войны... Не разумом, а сердцем ощущаешь всю боль, всю пронзительность песни, в которой выразительными, лаконичными средствами, без пафоса и "высокого слога", создан образ русского солдата. Если окажется, что фронтовики считают невоевавшего Макина своим, как Высоцкого в своё время, то это не будет чем-то неожиданным. Песня принимается единодушно, всем залом. Можно не запомнить слов, даже забыть её название, но останется главное: сильнейшее впечатление от всего музыкального и поэтического строя песни.
Сила воздействия песни на её создателя была такова, что о войне он больше не писал...
"Con anima" ("Играет музыка души") - в переводе с латыни "с душой". Это указание исполнителю музыкального произведения встретилось В.Макину в одном из нотных сборников и преобразилось в название. "Con anima" -несомненная удача автора. Поэтика лиричнейшего, на мой взгляд, из созданных В.Макиным романсов сравнима с искусным и хрупким творением талантливых рук человеческих. Но вслушайтесь сами в музыку стиха. Ощутите, как держат "каркас" этого изысканного стихо-творения последние строки каждой строфы. Вдумайтесь, какую смысловую нагрузку эти строки несут. Почувствуйте, как от строфы к строфе набираются песенная высота, полётность:

- Играет музыка души.
А душу, видно, сделал
Страдивари.
Звучат верлибры
Незнакомых арий,
Листами нотными шуршит
Маэстро, маэстро,
Сюиту вяжет дирижёрской спицей,
И хочется с друзьями помириться.

Играет музыка души,
Должно быть, сочинил её Пуччини.
Но только по неведомой причине
Она осталась с ним лежать в тиши...
Оркестра, оркестра,
И лунный свет на клавишах пылится,
И хочется с врагами помириться.

Играет музыка души,
Которую никто, никто не слышит.
Крещендо подбирается всё ближе,
Смычками в прошлом ворошит.
Presto, presto -
Так сердце в грудь мою стучится,
И хочется с тобою помириться.

Играет музыка души -
Скрипичная щемящая природа.
И дирижёр, высокий, словно нота,
Над пультом что-то ворожит.
Маэстро, маэстро,
Взлети над нами чёрно-белой птицей!
Так хочется с тобою помириться!

Авторский стиль в "Con anima" я бы рискнула назвать стилем высоко-высокопарящего романтизма. Не без оснований, думаю, можно говорить об индивидуальном стиле В.Макина, так как приёмы и обороты повторяются из стиха в стих: образ парящей птицы, скрипки, использование игры слов, иронии, неожиданных эпитетов и метафор и т. п. Ну, а если согласиться с афоризмом Ж. Бюффона, что "стиль - это человек", то не получим ли мы ещё один - и весьма выразительный - штрих к творческому и человеческому портрету Владимира Макина?
Кому любопытно, каков же чуть ли не идеальный герой очерка не в деле, которому он служит, а в прозе жизни, отвечу так. Такой, как и на сцене: разный. В сущности, как и "все мы" (см. интервью). Но он счастливо соединяет в себе, на первый взгляд, несоединимое: лёгкость (но не легковесность) и глубину (но не самокопание и заумствование); а ещё ироничность и уязвимость, простоту в общении с некоторым ореолом избранности. Но если всё же, вновь "настроясь на волну стиха", помечтать за нашего поэта-актёра, то хотелось бы, чтобы его песни чаще звучали в родном городе, находя своего нового слушателя; хотелось бы увидеть спектакли КНТТ, где авторская песня под гитару заняла бы своё, достойное место, благо в отечественном театре двух-трёх последних десятилетий есть примеры удачного синтеза двух видов искусства; и ещё хотелось бы подержать в руках сборник стихов В.Макина...
Более всего в его творчестве я ценю то, что своими песнями он с неизменными искренностью, доверием и любовью к людям, то волнующе, то озорно, несёт так необходимые нам доброту, радость и человечность. Кстати, не случайно один из своих концертов он предполагал назвать: "Играет музыка души".